Андрей Петербургский: Я не крутой спортсмен и рекордов не ставил

Идея панславизма, правда, в укороченном варианте, так глубоко овладела Андреем Петербургским, что для продвижения ее в массы он совершил четыре пеших прогулки по родной стране.

Первую – по радищевскому маршруту из Петербурга в Москву – он предпринял в 1999 году, когда его душа, как он выражается, «стонала от насилия, совершаемого над Югославией». За 28 дней, «разбив ноги в хлам», он покрыл расстояние между двумя столицами, собирая по дороге подписи в защиту братьев-славян, и передал их впоследствии в посольство Югославии в Москве, как знак поддержки.

Его толкнула в путь ни партия, ни общественная организация, ни рекламный трюк, а исключительно «движение собственной души». Приятель, взявшийся освещать на радио его путешествие, окрестил его для благозвучности Андреем Петербургским. Псевдоним прижился и со временем перекочевал в его паспорт.

Потом, спустя три года, он, выйдя из Петербурга, через Белоруссию и Украину доберется аж до Севастополя, пройдя почти 3 тыс. км за четыре месяца и 25 дней. «Шел, как деды наши ходили, на своих двоих, ни метра не проехав даже на лошади». Правда, со спутниками. Кто на день присоединялся, кто на неделю, а Володя Баранов прошагал бок о бок последнюю тысячу километров.

Но все это были подступы к главному – к супермарафону Владивосток – Одесса. Начав свой пеший переход в ноябре 2011 года, он финишировал в Одессе в конце лета 2012 года, пробыв в пути восемь месяцев и три дня.

По счастливой случайности оказавшись недавно в редакции «Областной», он рассказал некоторые подробности своего похода полуторагодовалой давности.

– Не слишком ли вы староваты для столь дальнего путешествия?

– Свое 60-летие я встретил как раз в пути, пересекая Амурскую область. Но это мне по паспорту 60, а на самом-то деле, по самочувствию, по вкусу к жизни, мне, пожалуй, и сорока не наберется (смеется).

– Вы путешественник-одиночка. Одному ходить сподручнее?

– Конечно, лучше идти вдвоем, а еще лучше втроем. Многие поначалу загорались, а потом, как правило, звонок: извини, теща заболела. Такие болезненные тещи пошли, не приведи бог.

– Принцип «идти только пешком» всегда соблюдаете?

– Однажды пришлось отступить. Случилось это в Забайкальском крае. Морозы как раз ударили под пятьдесят. Но морозы еще можно пережить, другое страшило – волки.

– Волки?

– Не знаю как сейчас, а тогда их между Могочей и Читой было немереное количество. А чего им бояться? Автотрасса «Амур» идет по совершенно пустынной местности, на 300 километров одна заправка, и в ней пара столиков. Ночевать негде. Вот волки и терроризировали все окрестности этого «хайвэя». Мне мэр Могочи так и сказал: «У меня с совестью все в порядке, пешком не отпущу, дальше поедете на машине». Местные гаишники довезли меня до перекрестка, поймали попутку и посадили, велев водителю довезти в целости и сохранности до самой Читы.

– Это сколько вы отшагали от Владивостока до Одессы?

– Ровно 8100 кэмэ. Примерно по тысяче в месяц, а в день где-то по 35 километров. Зимой побольше выходило, по 40, а то и 45 километров.

– Странно, казалось бы, летом как раз можно разогнаться.

– Ничего подобного. Зимой присесть даже некуда, обочины снегом завалены. Ну и морозец пробирает, несешься на повышенной скорости безо всяких лишних остановок. А летом жара, зной, пот глаза заливает, 50-килограммовый рюкзак к концу дня к земле пригибает. Ну и к тому же искушений много: раскинуться на травке, отдохнуть в тенечке…

– Предлагали подвезти?

– И не раз. Смотришь: обогнал и тормозит: эге-гей, земляк, садись, подкину. Но предлагали, между прочим, только до Урала. Как перевалил Урал, сибирская сердечность закончилась. Другой менталитет, похоже. Не только там подвезти, могли и воды не дать напиться. В Кировской области народ какой-то тяжелый. В Подмосковье тоже не очень гостеприимный. А вот Тульская, Орловская, Курская области – народ как в Сибири, душа нараспашку. На Украине хорошо принимали. Правда, за всю Украину не могу сказать, шел я восточной окраиной, которой не коснулся националистический синдром.

– Как вас встретил Иркутск?

– Радушно. Когда общался с телевизионщиками, попросил показать музей Колчака. Мне это устроили, правда, часа два проверяли, прежде чем допустить до его камеры. Мы пришли туда с видеоаппаратурой, сняли телерепортаж. Так что воспоминания о вашем городе у меня самые приятные.

– А вдруг нападут по дороге, есть чем защищаться?

– Оружия при себе не имею. Перочинный ножик не в счет, а маленький топорик, чтоб дров нарубить для костра, на дне рюкзака. Вы считаете, человек, призывающий к братству и любви, должен иметь при себе Калашникова?

– Чем зарабатываете на жизнь?

– Я инженер по специальности, выпускник Бауманского училища. Держу маленькую строительную фирму по возведению садовых домиков. Самая мирная профессия.

– Какие планы на будущее? Маршрут нового путешествия разработан?

– Впечатлений от прежних столько, что они тянут на книгу. Как раз пытаюсь усадить себя за ее написание.