Омулевые перспективы
По мнению экспертов, разрешать промышленный лов байкальского омуля рано
Природные или антропогенные факторы оказывают на байкальский омуль самое большое влияние? Кто наносит больше вреда рыбе – браконьеры или бакланы? Как идет воспроизводство эндемика? Почему омуль есть в свободной продаже? «Омулевая» проблема по-прежнему вызывает множество вопросов. Ответы на них искали эксперты, которые приняли участие в работе круглого стола по теме «Надзор за нерестом байкальского омуля: перспективы популяции».
Биомасса понемногу растет
Официальный промысловый вылов байкальского омуля был запрещен в 2017 году. На тот момент биомасса эндемика в озере составляла 7,4 тыс. тонн. По озвученным на встрече данным, в 2025 году она превысила 10 тыс. тонн. Понятно, что для официального разрешения на массовую добычу рыбы этих цифр недостаточно. О чем лишний раз напоминает история вопроса. Впервые запрет на промышленный лов омуля на Байкале вводили еще в 1969 году и спустя годы полностью его отменили только когда запасы эндемика превысили 20 тыс. тонн.
При этом купить в торговых точках омуль на любой вкус – не проблема. Попробовать блюда из деликатесной рыбы предлагают в заведениях общественного питания. Эксперты считают, что реализация законодательно запрещенного для массового вылова эндемика возможна из-за того, что право на такую добычу есть у общин коренных и малочисленных народов.
– Сейчас у общин КМНС в Республике Бурятия есть возможность добычи омуля по 55 тонн ежегодно, а также официальной продажи с получением ветеринарно-сопроводительных документов. Под эти документы некоторые продавцы дополнительно реализуют также партии незаконно добытого байкальского омуля. Это фактически – браконьерство. Если бы нам законодательно удалось бы запретить возможность реализации общинами КМНС добытого омуля, оставив им возможность его добычи только для личного употребления, тогда байкальский омуль не смог бы официально проникать в торговую сеть. И это существенно бы упростило работу органам, которые борются с незаконной реализацией этой рыбы, – отметил заместитель начальника Территориального отдела контроля, надзора и рыбоохраны по Иркутской области Александр Нечунаев.
Инспекторам нужна современная техника
Один из примеров: в 2023 году правоохранители задержали машину, которая ехала из Северобайкальска в Иркутск, груженая омулем. По документам КМНС в грузе разрешалось вывезти 1,2 тонны рыбы. Однако фактически с этими документами такие «омулевые» рейсы были совершены четыре раза.
Нарушители идут на самые разные ухищрения и во время нерестовой браконьерской рыбалки. Они пользуются мессенджерами и предупреждают друг друга об очередном рейде рыбоохраны. Когда их все же догоняют, при задержании могут банально порвать резиновую лодку, поэтому проверяющие должны передвигаться по воде на водометной технике с металлическими корпусами. Инспекторам нужны вездеходы, ведь дельта той же Селенги, где нерестится омуль, во многих местах сильно заболочена. Требуются также тепловизоры, приборы ночного видения и прочее.
– Самая главная сложность, о которой я могу судить и по личному опыту работы по охране осеннего нереста байкальского омуля – это нехватка госинспекторов в Бурятии. Необходимо постоянно привлекать инспекторов из других регионов: из Иркутской области, Забайкальского края. А они плохо знают местность. Допустим, дельта Селенги достаточно разветвленная. Местные жители, которые осуществляют браконьерский лов, зная все эти лазейки, протоки, фарватеры реки, успешно уходят от погони иркутских инспекторов, – продолжил Александр Нечунаев.
Зачастую борьба с браконьерством и опасна для жизни. Госинспекторам и полицейским неоднократно угрожали. К примеру, в 2022 году в Бурятии браконьеры дважды нападали на представителей власти с огнестрельным оружием в руках. Поэтому требуется вооруженная поддержка стационарных и мобильных постов рыбоохраны, которые действуют на маршрутах нереста рыбы.
Тем не менее с введением запрета на промысловый лов байкальского омуля противодействие браконьерству усиливается. К этой работе подключены сотрудники ООПТ, в рейдах применяются БПЛА, нарушители закона получают солидные штрафы и реальные сроки заключения. Ведь массовое распространение браконьерской деятельности может нанести серьезный ущерб водным биоресурсам, вплоть до полного уничтожения популяций нерестующего байкальского омуля.
К слову, по данным Всероссийского научно-исследовательского института рыбного хозяйства и океанографии, за период с 2012 по 2017 годы объемы незаконного вылова рыбы на Байкале были сопоставимы с официальным промыслом, который составлял около 1,2 тыс. тонн в год.
Конкуренция бакланов и браконьеров
Меж тем на круглом столе в очередной раз была поднята проблема распространения баклана на Байкале. Кто-то считает, что птицы наносят рыбным запасам едва ли не больший ущерб, чем браконьеры.
По многочисленным обращениям рыбаков, в том числе Северобайкальска, в Народном Хурале Республики Бурятия неоднократно обсуждалась ситуация с бакланами. Популяцию этих птиц предлагалось жестко регулировать.
В мае этого года СМИ сообщали, что специалисты БГУ при содействии Бурприроднадзора выполнили научно-исследовательские работы по определению численности баклана на территории Бурятии, оценке наносимого им вреда промысловым рыбным ресурсам, объектам животного мира и среде их обитания, разработке рекомендаций по регулированию популяции. По итогам был предложен ряд мер, включая частичное – до 50% – изъятие яиц из гнезд. Авторы НИР уведомили, что численность баклана в 2024 году составляла 48,3 тыс. особей, однако в сравнении с 2021 годом это на 3% меньше.
Эксперты озвучили данные, согласно которым один баклан в день съедает в среднем полкило разной рыбы.
– Мы видим, как на реке Селенге баклан уничтожает омуля, идущего на нерест. Бороться с птицей можем только отпугивающими пушками, но и к ним она привыкает. Мы видим, что она обучаема, как она разбивает косяки, загоняет их на мелководье. И с годами ее популяция будет только увеличиваться, что несомненно отразится и на байкальском омуле, – заверил и.о. заместителя начальника учреждения – начальника Байкальского филиала ФГБУ «Главрыбвод» Дмитрий Грудинин.
– Соглашусь с коллегой, – в свою очередь сказал генеральный директор ООО «Байкальская рыба» Иван Сысоенко. – Когда баклан появился на Байкале – это одна история. Мы в основном работаем на Братском водохранилище, и там его раньше не было. Но уже два года и на водохранилище баклан присутствует в таком количестве, что уже страшно.
В то же время в сентябре текущего года информагентства со ссылкой на начальника отдела науки ФГБУ «Заповедное Подлеморье», доктора биологических наук Александра Ананина, приводили данные мониторинга в Забайкальском нацпарке с 2012 года. Там до 2017 года действительно был резкий рост численности бакланов. Его связывали с тем, что птицы прилетали с южных засушливых регионов. Но примерно в 2018 году динамика остановилась, численность гнездящихся особей в Чивыркуйском заливе стабилизировалась. Ее в ООПТ регулирует монгольская чайка, которая поедает яйца и птенцов бакланов.
Некоторые ученые-орнитологи тоже выступают против искусственной регуляции бакланьей популяции, полагая, что с этим справится природа. Скорее всего, в обсуждении этой проблемы еще будет сломано немало копий.
Молодь на диете
А что влияет еще на популяцию байкальского омуля? Может, изменения уровня воды в озере? Научный сотрудник лаборатории междисциплинарных эколого-экономических исследований и технологий Лимнологического института СО РАН Павел Аношко на этот вопрос ответил отрицательно. Зато прошедший недавно засушливый период на Байкале свою роль, похоже, сыграл. Когда поймы не заливаются, туда не поступает зоопланктон, которым питается молодь омуля. А в места ее нагула в прибрежной зоне в маловодный период сокращается поступление необходимых биогенов.
– Мелководные акватории Байкала для нагула молоди омуля ограничены. Именно в этих зонах численность поколений может резко падать под воздействием климатических факторов, – отметил ученый. – Но сам браконьерский лов, конечно, представляет очень большую опасность. Особенно на нерестовых реках. Нерестовое ядро – 5% популяции – очень важно сохранить. Иначе популяция будет восстанавливаться медленно.
Сотрудник ЛИН СО РАН подчеркнул, что в наиболее тяжелом положении находится селенгинская популяция омуля. Он также предложил для сохранения эндемика использовать рыбохозяйственный потенциал Малого моря Байкала, где еще необходимо уделить внимание восстановлению популяции маломорского сига. Эта рыба, которую раньше добывали промысловики, сейчас практически исчезла.
По мнению Павла Аношко, разрешить промышленный лов байкальского омуля может стать возможным, когда поколения 2020–2023 годов вырастут и через восемь-девять лет дадут максимум биомассы.
Восстановление численности будет проходить циклично. В связи с этим важно проводить искусственное зарыбление озера. По словам Дмитрия Грудинина, в 2025 году на Большереченском рыбоводном заводе – единственном предприятии по воспроизводству байкальского омуля – после реконструкции уже началась закладка икры. В прошлые годы завод выпустил в озеро миллиарды личинок омуля.
Иван Сысоенко выступает с инициативой по выпуску омуля в Братское водохранилище. Там хорошая кормовая база, рыба быстрее растет и достигает половозрелости. Да и нагрузка на Байкал тоже снизится. Правда, генеральный директор Байкальской ассоциации рыбоводов и рыболовов Иркутской области Иван Михайлик еще раз напомнил о необходимости усиления борьбы с браконьерством и на Братском водохранилище, где огромные участки, по его словам, защищают всего шесть-восемь инспекторов.
