Родные стаи голубей
В Англии установлен памятник белой голубке. Не как птице, даже не как символу мира, а как лицу, состоявшему на службе Ее Величества и покрывшей себя воинской славой.
А дело было так. В 60-х годах одна из подводных лодок, входящих в состав военно-морского флота Великобритании, потерпела аварию и легла на грунт, не имея возможности всплыть. Отказала и связь. Моряки не могли сообщить на базу свои координаты. Единственный шанс на спасение – голубиная почта. С помощью специальной капсулы птицу, внесенную в состав экипажа подлодки, выстрелили на поверхность. И она, сделав круг над волнами, легла на нужный курс, неся привязанное к лапке донесение.
– Как не бьются ученые, до сих пор не могут понять, почему они находят дорогу назад, – с восхищением рассказывал мне Николай Гоцкин. – Самая надежная связь. Во всех странах мира на вооружении есть голуби. А в России уничтожили. Как начались лихие 90-е, так враз и покончили.
Николай Иванович – один из немногочисленных представителей постепенно исчезающей когорты голубеводов, которых ныне по всей Иркутской области не наберется и сотни.
– Мне в детстве родители позволяли все. Но как только я заикался о голубях, отец наотрез – нет, и все. Потом-то я понял, отчего такая категоричность. Он сам из Воронежской области, которая считается родиной отечественного голубеводства, и, конечно, знал, сколько будет проблем. Так оно и случилось. Три года уламывал отца и все-таки добился своего. Не могу объяснить, откуда такая фанатичная любовь к голубям. Два раза бросал. То переезд к этому вынуждал, то условий не было. И понял, что не смогу без них, пусть это будет со мной до конца.
Нынешняя голубятня, как-то уютно разместившаяся в одном из иркутских дворов, досталась Николаю Ивановичу по наследству от друга, Геннадия Сергеева, ушедшего из жизни пару лет назад.
– Он был страстным голубеводом, его по всей России знали. Как-то даже украинскую границу нелегально переходил, вынося голубей. Чтобы сохранить его птиц, не дать им пропасть, я и взял о них заботу на себя. Здесь немного, штук сорок. А еще остались любители, кто и по сотне, по две держат.
Голубятня просторная, в два этажа. Внизу кладовая с запасом кормов и всяческих минеральных и пищевых добавок, без которых хорошей формы птице не обрести. В рацион входит даже битый кирпич с гравием и сырой глиной.
– Обычно кормлю ячменем, пшеницей, горохом. Но наше зерно грязное и не всегда вызревшее. Слава богу, в Питере построили фабрику кормов специально для голубей. Чистое приятное зерно, дороговатое, конечно, но по возможности я прикупаю.
– А что они больше всего любят?
– Обожают деревенский творог и вареное яйцо. Летом траву, салат. Все как у людей. Любят лук репчатый. Мелко накрошить головку, полить растительным маслом и посыпать солью – для них это королевское блюдо.
В просторном вольере, отгороженном сеткой, прогуливаются на прикрепленных к стене полках мохноногие николаевские и белые «узбеки».
– Почему их предпочитаю? У них стиль полета удивительно красивый, они способны стоять в воздухе, держа крылья, как бабочка. Сейчас увидите.
Выбравшись наружу, он подкинул в воздух пару николаевских, и те стремительно взмыли в воздух, а потом, раскинув крылья, замерли на месте, словно пришпиленные к небу невидимыми гвоздями.
– Гонную птицу надо каждый день тренировать как минимум час. И зимой, и летом. Иначе летать не будут. Нет, зимой голубятню не отапливаю. Они выдержат любую температуру, лишь бы сквозняка не было. И корма вдоволь.
Самая хлопотливая пора наступает весной, где-то с середины марта, когда голуби садятся на гнездо. Обычно голубка несет два яйца и высиживает их, меняясь с партнером, 18 дней. Птенцов первую неделю кормит молочком, которое вырабатывается в зобу, после чего они переходят на традиционный зерновой рацион.
– Я обычно даю возможность паре сделать три кладки и выкормить шесть птенцов. После чего гнезда убираю. Им дай волю – смеется, – они будут круглый год плодиться. Хотя не у всех получается. Нынешней весной одна пара с трех попыток только одного птенца сумела вырастить.
– А верность друг другу хранят?
– Еще как, ничуть не хуже лебедей. Не ошибусь, если скажу, на 99% они моногамны. Был у меня случай, потерялась голубка. То ли заблудилась, то ли сманили. Ее партнер, надо отдать ему должное, долго ждал ее, но тут весна, продолжение рода, и он, подчиняясь инстинкту, с другой спарился. Уже и на яйца сели, как вдруг беглянка возвращается. Так он бросает свою новую подругу, яйца бросает и возвращается к первой. А видите вон ту, рябую, что слева сидит? Вертихвосткой оказалась. За зиму поменяла трех голубей, а как пришла весна – одумалась, вернулась к первому, и они вместе вывели птенцов.
Как ни хороши николаевские и «узбеки», но выше всех ставит Николай Иванович почтовых или, как еще их называют, спортивных. Эта птица с интеллектом, считает он. В прошлом он уже занимался ими, и теперь снова хочет вернуться к ним. Уже позвонил в Москву своему другу Александру Карелину, поздравил с 74-летием и просил у него несколько пар спортивных на развод. Тот ими всю жизнь занимается и до сих пор возглавляет московское региональное отделение федерации спортивного голубеводства.
Карелин – это вообще легендарная личность в голубеводстве. Он долго добивался у московских властей разрешения поставить голубятню. Живи он где-нибудь на окраине, наверное, разрешили бы. Но он жил на Кутузовском проспекте. Хотя дом стоял не на самом проспекте, чуть в глубине, но все равно место-то заповедное, отведенное для членов политбюро и прочих небожителей. Голубятне, как пережитку прошлого, там было, конечно, не место. Но Карелину повезло. Он был зампроректора по строительству в университете имени Патриса Лумумбы и каким-то образом пересекся с Брежневым. А Леонид Ильич, оказывается, был большой поклонник голубей. И уважил просьбу Карелина.
– Я видел его голубятню – махина в три этажа. А до этого он держал голубей в своей двухкомнатной квартире. В одной комнате жил с женой, а в другой – голуби. Конечно, морока, каждый день надо чистить, иначе соседи взвоют. В конце концов жена не выдержала и поставила ультиматум: или голуби, или я. Естественно, он выбрал голубей. Женился вторично и удачно: жена ему стала верной помощницей. Он и с патриархом знаком. Поставляет на большие церковные праздники своих голубей.
Николай Иванович тоже не отказывает ни городским властям, ни служителям культа в просьбах запустить голубей по торжественным случаям. Кроме своей голубятни он присматривает еще и за той, что в 130-м квартале, мемориальной, поставленной в честь драматурга Владимира Гуркина, автора полюбившейся всей стране пьесы «Любовь и голуби». Живет там пара десятков белых почтарей, их-то и используют для украшения праздника как символ чистых и благородных помыслов.
Настоящее голубеводство, как сказал Гексли, ученик Дарвина, «искусство большое, тайна великая, о котором легкомысленно человек говорить не должен». Надо знать зоотехнику, агротехнику, генетику, ветеринарию. В России выходят два журнала «Голуби и мы» и «Голубеводство», где расписаны породы, стили полета, рационы питания, выставки и победители этих выставок.
– Я выведением новых пород не занимаюсь, это сложное дело. Дай бог, старые бы сохранить. Со временем же все размывается, вот и стараешься улучшить летные качества, стиль полета.
Голуби, покружившись над двором, расселись, отдыхая, на шестах, расставленных на крышах соседних домов в виде буквы Т.
– Не боитесь, что улетят?
– Нормальный голубь не должен улетать. А если улетел – такого и не жалко.
– Ваши благородные с уличными не якшаются?
– Отдельно держатся. Уличных мне жалко. Я если куда-то иду, горсть семечек прихватываю, подкармливаю. Только учтите, жареные семечки голубям давать нельзя.
По мнению Николая Ивановича, между птицами и голубеводами существует гармония отношений:
– Мы воспитываем голубей, а они воспитывают нас: дисциплинируют, учат ответственности и доброте.
У иркутских голубеводов даже свой гимн есть «Голуби в небесах» на слова Владимира Скифа и музыку Владимира Зоткина. Есть там слова, своего рода признание в любви крылатым друзьям: «Много испытаний нами пройдено, но себе мы скажем: не робей, с нами детство, с нами наша родина и родные стаи голубей».
