Отдых как способ выживания

Наша газета неоднократно поднимала тему о необходимости принятия нового закона, регламентирующего жизнедеятельность садоводческих некоммерческих товариществ (СНТ).

Чтобы обсудить актуальность этой проблемы, в редакции за круглым столом собрались председатель комитета по законодательству о природопользовании, экологии и сельском хозяйстве Законодательного Собрания Иркутской области Юрий Фалейчик, председатель комитета по собственности и экономической политике Законодательного Собрания Иркутской области Игорь Мироманов, начальник отдела сельского хозяйства администрации Ангарского муниципального образования (АМО) Владимир Самчук, председатель Союза садоводов АМО Людмила Безвидная, начальник управления инженерной инфраструктуры, дорог и охраны окружающей среды администрации Иркутского района Сергей Соколов, юрист, преподаватель БГУЭП Ольга Круталевич, заместитель руководителя управления ФНС по Иркутской области Олег Фисенко, старший прокурор отдела по надзору за исполнением законов в сфере экономики и охраны природы прокуратуры Иркутской области Ирина Иванова, первый заместитель генерального директора ОГУЭП «Облкоммунэнерго» Сергей Чебунин, председатель СНТ «Королок» Галина Федурина. Эксперты обозначили основные проблемы, с которыми сталкиваются садоводы, и рассмотрели варианты их решения.

[EXP]

Нужен региональный закон?

ОГ:

– Необходимость поднимать проблему СНТ на уровне изменения законодательства вызвана, прежде всего, стремительно меняющимся статусом садоводств. Они перестают быть местом отдыха, как это определено в ФЗ № 66 «О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан», и становятся местом постоянного жительства. Это объективный факт: люди переселяются в садоводства, что называется, не от хорошей жизни – жилье в городе стоит дорого, и многим оно просто не по карману. Дачный домик становится решением проблемы. И в этой ситуации государству, наверное, правильно было бы помочь людям обустроить свой быт, наладив, прежде всего, дороги и электросети.

Ирина Иванова:

– Федеральный закон трактует, что дачный участок предназначен для «выращивания плодовых, ягодных, овощных, бахчевых культур», а также для отдыха. Постановлением конституционного суда в 2011 году гражданам разрешили регистрироваться по месту жительства в принадлежащих им на праве собственности жилых строениях, которые находятся на территории дачных участков, однако в федеральной закон изменения не внесены, и данная норма в нем до сих пор отсутствует. Поэтому в настоящее время, с юридической точки зрения, мы можем рассматривать СНТ лишь как место отдыха. Что касается участия государства в решении проблем садоводов, то в законе сказано: «федеральные органы исполнительной власти, власти субъектов РФ, органы местного самоуправления вправе поддерживать садоводов». То есть, это не обязанность, не приоритет.

Игорь Мироманов:

– Что бы мы сейчас ни говорили, в конечном итоге все сойдется к деньгам. Старые трансформаторы и плохие дороги в садоводства требуют серьезных финансовых вложений, а некоторые садоводческие товарищества даже не могут позволить себе нанять сторожа для охраны. Я думаю, может быть, правильно было бы создать региональный закон, чтобы в бюджете каким-то образом заложить средства на эти нужды. Такие законы есть в Новосибирской, Ленинградской областях, в Бурятии.

Ольга Круталевич:

– Я согласна, что между федеральным законом и конечным потребителем этого закона – садоводами, дачниками, огородниками – нет промежуточного звена – закона Иркутской области. Из-за этого органы местного самоуправления не могут принять свои нормативно-правовые акты в поддержку садоводов, дачников и огородников.

Юрий Фалейчик:

– Мы неоднократно подходили к этому вопросу с разным составом руководителей ЗС, с разным составом юристов и утыкались всегда в одну и ту же стену – прав на написание своего закона у нас не существует. Вы говорите, что они есть в других субъектах Федерации. Я знакомился с ними, это выжимки из федерального закона и некий набор пожеланий, которые не устанавливают правоотношений. У нас в Иркутской области другая практика: когда закон не несет регулирующих функций, мы его никогда не называем законом и никогда не принимаем. Пустых законов у нас нет.

Кроме этого, когда формируется бюджет, всегда получается гигантский разрыв между потребностями и возможностями. Что происходит в этой ситуации? Начинают устанавливаться приоритеты. И, естественно, что садоводства на фоне решения проблем бюджетников, нехватки детских садов, реформирования здравоохранения уходят на второй план.

ОГ:

– То есть, по сути, вы сказали, что проблемы садоводов государством решаться не будут?

Юрий Фалейчик:

– Финансово мы решаем пока всего одну задачу – это обеспечение льготного проезда к садоводствам. Что касается дорог и энергетики, то это гигантские проблемы, но и здесь в последние годы нам удалось сдвинуться с мертвой точки. Пока, правда, только в организационной, а не финансовой части. Дороги ставятся на учет и передаются в муниципальную собственность, проходит паспортизация линий электропередач, и они переходят на баланс энергоснабжающих организаций. Так что я не стал бы абсолютизировать ситуацию.

Две главные проблемы

ОГ:

– Хотелось бы подробнее узнать, какая работа ведется энергетиками?

Сергей Чебунин:

– Здесь присутствуют представители Ангарского и Иркутского районов. Это два больших куста, где находятся садоводства. По Иркутскому району в последние годы нагрузка на линии электропередач стабильно возрастает, и как результат – стали чаще происходить отключения. Идут перегрузки, происходит замыкание на трансформаторе в каком-нибудь садоводстве, и, к примеру, по байкальскому тракту, выбивает полностью все до Листвянки.

В Ангарском районе ситуация получше. Мы прошли в АМО практически все садоводства. Большинство СНТ здесь зарегистрировали имущество, более-менее подлатали сети.

ОГ:

– Так происходит, потому что в Ангарске садоводы более активны?

Владимир Самчук:

– Инициатива самоорганизации садоводов очень важна: если бы ангарчане постоянно не привлекали к этой проблеме внимание властей, а те в свою очередь не вносили вопросы СНТ в повестку, то, наверное, ничего бы и не сдвинулось с места. У нас проблемы садоводов решает наш сельхозотдел, потому что по роду деятельности они ближе к сельскому хозяйству. Но это чисто наша практика. Каких-то общих подходов нет.

ОГ:

– А как обстоят дела в Иркутском районе?

Сергей Соколов:

– У нас положение посложнее. В Иркутском районе более 360 садоводств. В АМО как-то обращают внимание на своих садоводов, потому что это жители города Ангарска. У нас же в садоводствах проживают жители города Иркутска.

ОГ:

– То есть вы не решаете проблемы СНТ, потому что в них проживают не ваши люди?

Сергей Соколов:

– Да, совершенно верно. Это жители города Иркутска. Просто в силу того, что люди проживают на нашей территории с весны до осени, нам приходится их обслуживать. У нас сегодня скорая помощь практически на 30% работает в летнее время на территории садоводств. Также 20–30% пожаров приходятся на садоводства. Мы собирали председателей СНТ и поднимали вопрос о том, что садоводы должны передать свои сети энергетикам. Сегодня садоводы подключены к поселковым сетям. И в результате, используя полностью свои коммуникации, они оставляют наших жителей без света. Хотя в то же время в каждом садоводстве есть ограничения. На один домик разрешено по 5 киловатт подключения, а они берут на круглогодичное проживание 15–20 киловатт.

ОГ:

– Вы сейчас сами себе противоречите. С одной стороны, выходит, что люди туда только летом приезжают, а с другой стороны, оказывается, что они там живут постоянно.

Сергей Соколов:

– Все больше становится тех, кто постоянно проживает: в городе квартира, и в то же время живут в садоводстве.

ОГ:

– Люди переезжают в садоводства, потому что они шикарно живут?! У них квартиры, а им хочется жить на 6 сотках в дощатом домике и обогреваться всю зиму от одной розетки? Как-то не очень логично это выглядит… Мы сейчас не говорим про коттеджные поселки, мы рассматриваем типичную ситуацию.

Людмила Безвидная:

– У нас такая же проблема: ангарские садоводы находятся на усольских землях. Так люди плачут – ни одну проблему невозможно решить, потому что разные бюджеты, и прокуратура остановит любое начинание нашей администрации. И вообще, странно слышать, что проблемы садоводов, а это ведь не один и не два человека, а тысячи наших граждан, являются второстепенными, и люди делятся на «наших» и «не наших». Нужна какая-то общая, единая программа поддержки садоводов.

Спасение утопающих дело рук самих утопающих

ОГ:

– Сколько садоводств сегодня в Иркутской области?

Игорь Мироманов:

– По состоянию на 24 апреля нынешнего года в Иркутской области насчитывается 1032 садоводства.

Людмила Безвидная:

– У меня есть данные, что общее количество выделенных участков составляет 198 тысяч. Я не могу согласиться с тем, что у государства нет ресурсов, чтобы помочь садоводам и огородникам решить вопросы с инфраструктурой. В Ангарске нашли деньги для того, чтобы основные дороги поставить на баланс муниципалитета. Не скажу, что нашему союзу садоводов было легко этого добиться, но тем не менее факт остается фактом.

Или возьмем вопрос транспорта. У нас 21 садоводческий маршрут. В 2009 году было 15 оплачиваемых поездок федеральным льготникам, теперь 10 поездок сняли. На каком основании? Говорят, бензин дорожает. Вот опять собирались, чтобы урегулировать вопрос. Союз садоводов очень жестко держит руку на пульсе. Решили обратиться в Заксобрание. Надо вернуться хотя бы к 15 оплачиваемым поездкам. Я считаю, что власти пользуются слабой организацией садоводов, их пассивностью. Надо объединяться в союзы, надо информировать о своих проблемах прессу, встречаться с депутатами, чиновниками. Не сидеть, сложа руки.

Бдительность – друг садовода

ОГ:

– Есть еще один вопрос: несовершенство ФЗ № 66 позволяет манипулировать землей и имуществом СНТ. С такой проблемой, в частности, столкнулась председатель садоводства «Королок» Галина Федурина.

Галина Федурина:

– Некоторое время назад мне позвонили из налоговой инспекции. Уточняют, сколько у нас в СНТ садоводов. Я интересуюсь, с какой целью нужны сведения. Оказалось, регистрируют другого председателя, который, кстати, даже не является членом СНТ. Я пригласила юриста и вместе с ним отправилась в налоговую инспекцию. Оказалось, что инспектор уже документы направила в банк и мои полномочия аннулированы. Пришлось в срочном порядке собирать садоводов, проводить собрание. Люди были возмущены, что за их спиной состоялась такая манипуляция. Меня вновь выбрали председателем, и вновь пришлось регистрироваться в налоговой. Выходит, что любой человек может прийти, предъявить какие-то бумаги и возглавить садоводства, распоряжаясь собственностью и деньгами товарищества?

ОГ:

– Олег Сергеевич, как вы можете прокомментировать такую ситуацию?

Олег Фисенко:

– Законодательство о государственной регистрации юридических лиц не разграничивает организации по организационно-правовой форме: коммерческая или некоммерческая. Федеральный закон один для всех. И законодатель придерживается заявительного характера государственной регистрации. Это означает, что заявитель, который подает документы, полностью отвечает за достоверность сведений, в них излагаемых. Он подписывает соответствующее заявление. Нотариус подпись удостоверяет. И он в самом заявлении указывает, что представленные документы соответствуют тем юридическим фактам, которые сложились. В случае СНТ это значит, что есть соответствующее решение общего собрания, которое дает право снять полномочия с бывшего председателя и назначить нового. Регистрирующий налоговый орган не вправе давать этому решению правовую оценку. И перечень отказа в государственной регистрации четко определен в законе. Налоговый орган несет административную и уголовную ответственность за неправомерный отказ в регистрации. Такова формальная юридическая сторона вопроса.

Закон, как мы все понимаем, несовершенен. Сегодня в Гражданский кодекс вносятся изменения, которые уже прошли второе чтение в Госдуме. Эти изменения несколько увеличивают права налоговых органов в части проверки документов и возможности отказа в регистрации.

Случаи, подобные вашему, не слишком распространены. За период работы единого регистрационного центра их насчитывается четыре или пять. Они, в основном, основываются на хозяйственных корпоративных спорах, которые возникают между заинтересованными лицами по разным причинам, в основном имущественного характера. К сожалению, наши граждане и пресса зачастую винят в проблеме налоговые органы. Хотя я еще раз повторю: полномочия налогового органа в данном случае очень ограничены. Для налогового инспектора основанием для регистрации являются нотариально заверенные документы.

Галина Федурина:

– Но в протоколе указано: всего садоводов 120, проголосовали «за» – 27 человек. По уставу товарищества голосов должно быть не менее 50%.

ОГ:

– То есть налоговая инспекция на основании существующего законодательства вправе зарегистрировать любого, кто представил нотариально заверенный протокол собрания? А потом нужно все отыгрывать через суд?

Олег Фисенко:

– Понимая несовершенство закона, мы стремимся эти ситуации нивелировать. И вот тот звонок, который поступил из налоговой, это как раз пример, когда налоговый орган был начеку и попытался уведомить председателя о том, что происходит смена. И удостовериться: правомерно это сделано или нет.

У нас также приняты поправки в УК РФ: введена норма о том, что в случае предоставления для госрегистрации заведомо ложных сведений с целью захвата чужого имущества предусмотрена уголовная ответственность. Все данные на таких заявителей направляются в Следственный комитет, и государство дает им правовую оценку.

Что надо сделать?

Людмила Безвидная:

– Все же нужно про деньги говорить. У нас почти 200 тыс. садоводов (а с членами семей их в разы больше), они покупают удобрения, дрова, семена, саженцы, стройматериалы, дачную утварь, и если по минимуму взять их затраты на все это за год в размере 15 тыс. рублей и умножить на 200 тыс. – три миллиарда по Иркутской области инвестируют в экономику садоводы! С другой стороны, садоводческий участок для многих – продуктовое подспорье, особенно для пенсионеров наших несчастных. Правильно было бы назвать нас сельхозтоваропроизводителями и отнести к компетенции министерства сельского хозяйства. А пока промежуточного органа, который должен нам помогать, просто нет. Я думаю, надо повсеместно создавать союзы садоводов, проводить свои съезды, принимать резолюции. Тогда во власти сразу появится промежуточный орган, который станет заниматься решением наших проблем.

Ольга Круталевич:

– Я бы не стала сюда притягивать минсельхоз, дачники – не сельхозпроизводители. Это законодательно определено. Должен быть региональный промежуточный закон, и на его основании должен определиться специальный орган, куда садоводы могли бы обратиться за помощью. Иначе весь этот разговор и все круглые столы, которые мы будем проводить, бессмысленны. Нет действенного органа, вы не можете никуда обратиться. К кому? В суд? Иски возвращаются. Должна быть целевая помощь.

Олег Фисенко:

–Можно вопрос обывательский? Каждый из нас гражданин РФ – член СНТ и не член СНТ, вот в чем между ними разница? Я, условно допустим, не член СНТ, живу в городе. Нам тоже нужен орган дополнительный, который будет защищать мои права горожанина?

Ольга Круталевич:

– А такие органы уже давно существуют. Если вы являетесь участником дорожного движения, пожалуйста, ГИБДД. Если у вас в квартире нет воды, тепла, света, вы обращаетесь в управляющею компанию или ТСЖ. Если у вас соседи шумят, есть участковый. А садоводам некуда обратиться. Они товарищи, они априори должны отвечать друг перед другом и перед остальными. Это навязанная форма закона.

Олег Фисенко:

– Это добровольное сообщество, которое решило объединиться для решения своих проблем.

Ольга Круталевич:

– Они не решили. Им дали эту форму.

Игорь Мироманов:

– На уровне области все-таки должен быть документ. Решать любые проблемы нужно комплексно: от рейдерских захватов до строительства дорог. В принципе, согласен и с необходимостью создания союзов садоводов.

Юрий Фалейчик:

– Знаете, как называют организации подобного рода? Организации группового эгоизма. Людмила Алексеевна права. Общественные организации, вот эти организации группового эгоизма должны быть. И чем больше их будет, тем больше будет пользы. Пример Ангарска на самом деле очень хороший. Но его надо достроить. Программы поддержки садоводов должны быть, и они должны быть сквозными: должна быть областная программа, и должна быть своя в каждом районе. Между собой нужно координироваться. Этого будет разумно достаточно, потому что позволит учесть и потребности, и возможности бюджета.

Закон как таковой, на мой взгляд, вряд ли возможен. Хотя у нас есть живой пример закона по переселению из мест затопления Богучанской ГЭС. Помните? Когда мы писали закон под конкретную задачу и конкретные бюджетные деньги. По большому счету, мы можем определить некоторые процедурные вещи с законом, если появится финансовая возможность. Но начинать надо с программы.

Ирина Иванова:

– Я еще раз подчеркну. Прежде чем говорить о финансовой поддержке садоводов, нужно везде создать ассоциации, чтобы они рассмотрели все имеющиеся проблемы и внятно их изложили.

Олег Фисенко:

Мне кажется, что 66-ФЗ в общем регулирует правоотношения. На мой взгляд, необходима активность садоводов для понимания тех прав, которые в законе прописаны, и поиска возможностей их использования. Что касается закона о госрегистрации, то идет работа по внесению изменений в законодательство о госрегистрации и в Гражданский кодекс. Поэтому я надеюсь, что те изменения, которые будут приняты, позволят объективно решать проблемы.

Сергей Соколов:

– Я поддерживаю коллег в том плане, что федеральный закон надо пересматривать. Сегодня садоводческие участки – это для многих постоянное место проживания, а не место отдыха, поэтому надо вносить изменения, что это будет не СНТ, а поселение. Поэтому надо в этот закон вносить изменения, и на областном уровне как-то приземлить нововведения в СНТ, как они будут выглядеть. А для того, чтобы это сделать, нужны общественные организации, которые внесут свои предложения в ЗС, чтобы их можно было рассмотреть.

Сергей Чебунин:

– Для нас, энергетиков, желательно, чтобы на уровне МО и области были бы определены четкие и внятные правила игры. В настоящий момент у нас нет понимания: с кем решать проблемы по тем же сетям. Чей это уровень компетенции – СНТ, муниципалитета, правительства? Я не говорю о законодательной базе, нужно просто определиться: кто отвечает за этот вопрос в области.

Галина Федурина:

– Нам нужна ассоциация. Я пятый год работаю председателем, и никто никуда нас ни разу не приглашал, только Облкоммунэнерго собирал однажды по своим вопросам. Садоводы ведь на решение многих нужд готовы собрать деньги, на те же дороги, но куда с ними идти, с кем решать вопросы? Сейчас мы полностью предоставлены самим себе…

[/EXP]