Две страсти отца Дмитрия
Большинство священников пришли к служению Богу самыми разными путями. Есть среди них врачи и спортсмены, физики и художники. А Дмитрий Черепанов – настоятель храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Свирске – по образованию геолог. Став священнослужителем, отец Дмитрий не отказался от научных изысканий. Каждый отпуск он не только сам проводит в экспедициях, но и привлекает к увлекательному делу учащихся воскресной школы. Вместе они мечтают, что когда-нибудь в небольшом городке появится собственный минералогический музей.
«Зигзаг» судьбы
До того, как стать священнослужителем, рассказывает Дмитрий Черепанов, он был студентом. Учился в Иркутском политехническом институте по специальности «горный инженер-геолог». Одновременно подрабатывал лаборантом в Институте геохимии СО РАН. А получив диплом, решил вдруг круто изменить свою судьбу – поменять профессию инженера на трудника при храме.
– Тогда, в середине 90-х, многие испытали на себе крушение идеалов, переживали ломку сознания. Рушилась огромная страна, смена государственного курса не могла не повлиять на шкалу общественных ценностей. В то время многие начали увлекаться изотерической литературой, ища спасение в духовном развитии, пошли в храм. Так же было и со мной. Я очень много перечитал литературы, прежде чем пришел к православной вере – самой родной, близкой, логичной и понятной, – признается отец Дмитрий. – Родился и вырос я в Усолье-Сибирском в обычной советской семье. Отец работал на ТЭЦ, мама – на Химпроме, священнослужителей в семье никогда не было. Узнав о моем решении, оба пришли в ужас: уговаривали, ругали, мучились, как каждый родитель, который хочет своим чадам самого лучшего. Как это так, говорили они, человек закончил институт, получил высшее образование, а пошел работать дворником. И для моей жены подобный «зигзаг» стал полной неожиданностью. Она тоже геофизик, работала на Химпроме секретарем-референтом у директора. Считаю, у нее сложилась бы прекрасная карьера, если бы не мое решение. Сами представьте: как может отреагировать любая женщина из светской семьи, которой вдруг говорят, что она будет попадьей…
Тем не менее, несмотря на уговоры и скандалы, Дмитрий от своего решения не отступил. Год служил работником в Усольском Спаса-Преображенском храме. Ночью сторожил, днем служил на алтаре, пел на клиросе. Однажды, рассказывает, Владыка приехал в Усольский храм на престольный праздник, увидел молодого трудника, они немного пообщались, и митрополит отправил его в Иркутск на рукоположение.
– Если бы сейчас это все происходило, я бы, наверное, отказался от хиротонии, а тогда имел такую дерзость. Молодой был, глупый, верил, что все потяну, мне все по плечу, – рассуждает отец Дмитрий. – Отказался бы не потому, что пошатнулся в вере, а из-за того, что подобный шаг требует очень серьезной базы, ответственности, большой подготовки служения Богу. Люди пять лет учатся в семинарии, изучают богослужение, каноны церкви, священные писания – подход самый тщательный. Потом учатся в богословской академии или институте. Я, конечно, много читал, но эта литература была случайной. А для любой профессии, как вы понимаете, необходимы систематические знания. Таковых на тот момент у меня не было. Да и сейчас я себя не считаю до конца образованным человеком в духовном плане, поэтому постоянно занимаюсь самообразованием.
А тогда, чтобы восполнить недостающие знания, Дмитрий поступил в Свято-Тихоновский богословский институт. Проучился два года, но затем обучение пришлось прервать. Произошедший в православной церкви раскол, связанный с введением ИНН, оставил сразу три прихода – в Михайловке, Черемхово и Свирске – без священников. Пришлось эту обязанность взвалить на себя отцу Дмитрию. В пятницу-субботу служил в Михайловке, вечер субботы и воскресенье – в Свирске и Черемхово, живя при этом по-прежнему в Усолье. Тогда же он поступил заочно учиться в Томскую духовную семинарию. К счастью, церковное начальство вскоре осознало непомерную нагрузку, пришедшуюся на одного священнослужителя, и оставило за ним только настоятельство в Свирском храме Благовещения Пресвятой Богородицы.
«Корабль» веры
Нынешнее здание храма, в котором отец Дмитрий проводит службы, было построено на другом берегу Ангары в начале прошлого века. В 60-х, когда водохранилище затапливали, его перевезли в Свирск. Поначалу чего только в нем не располагалось: ателье, сапожные мастерские, рынки… После перестройки помещение какое-то время пустовало, пока, практически разрушенное, с выбитыми окнами, не перешло приходу.
– Свирску очень повезло, потому что здесь сложился активный костяк прихода, который самостоятельно восстанавливал храм, – вспоминает отец Дмитрий. – В 2001 году, когда я пришел служить в город постоянно, здесь все уже было готово для служб. Однако, понимая, что помещение все же приспособленное, мы с самого начала решили строить в городе новое, каменное здание храма.
В 2005 году начали проектирование. За помощью отец Дмитрий обратился в родную alma mater, на кафедру строительства и архитектуры. За основу проектировщики взяли эскиз из сборника лучших проектов храмов Санкт-Петербургской епархии, построенных в XVIII–XIX вв. Конечно, пришлось переработать всю структуру, потому что технологии, применяемые при строительстве полтора-два века назад, полностью изменились. Здание решили возводить в форме храма-корабля: двухкупольное, с огромными окнами, в традициях православной церкви. Сегодня оно уже стало самым высоким и величественным в маленьком городке на Ангаре. Над белокаменными стенами возвышается тридцатиметровая колокольня, в небе сияют лазурные с золотыми звездами купола.
– Когда приступали к строительству, многие крутили пальцем у виска, ведь у нас не было ни денег, ни рабочих. Но храм начал строится, и это было настоящее чудо, – радуется настоятель. – Под строительство облюбовали площадку на бывшем пустыре. Вид у нее, конечно, был неухоженный, но это было одно из красивейших мест в городе – много зелени, рядом река. Самым сложным этапом стала заливка фундамента. Мы делали его своими силами исключительно на пожертвования прихожан. Постепенно у нас появились помощники: кто-то жертвовал деньги, кто-то привозил строительные материалы, а кто-то просто брался выполнить любую работу. Очень много помогали бывшие жители Свирска, которые давно переехали в другие населенные пункты, но захотели сделать этот подарок родному городу.
Сейчас в будущем храме есть и пол, и стены, подведено тепло и электричество. Из самых трудоемких работ осталась внутренняя отделка. Рядом с будущим храмом по задумке настоятеля должно появиться здание воскресной школы.
Симбиоз науки и религии
А Свирску такая школа очень нужна. Пока ребятишки занимаются в трапезной старого храма. Изучают Евангелие, жития святых, закон Божий, а еще отец Дмитрий рассказывает им о том, как устроена наша Земля. Какие чудеса хранятся в ее недрах. Минералы – страсть отца Дмитрия с детства. Стать геологом он захотел еще мальчишкой, когда побывал в свердловском музее геологии. Каменная радуга поразила и заворожила на всю жизнь.
– Это наша маленькая учебная коллекция для воскресной школы, – знакомит нас с экспонатами настоятель. – Тут есть, конечно, интересные образцы. Вот, например, шерл в амазоните – одна из первых моих находок. Это традиционные кальцитовые розы из полости в базальтах. Их мы нашли в Бурятии. Рядом – найденный в Оноте горный хрусталь, лабрадор и роскошный образец пирита с Тулунского угольного разреза.
Случаются у геолога-любителя и открытия. Однажды, например, он обнаружил такой редкий минерал, как янчжуминит, который раньше в России вообще не находили. В 2007 году участвовал в открытии владимиривановита – его так назвали в честь иркутского минералога Владимира Иванова. А нынче обнаружил редкий бериллиевый минерал вайриненит – тоже первая находка в России. В тажеранских степях, что в Ольхонском районе, отцу Дмитрию удалось найти ишикаваит, впервые обнаруженный в Японии, а еще природный фианит. Кто-то может поспорить: разве это редкость? Оказывается, природный – да. Фианит сначала получили искусственным путем физики и назвали в честь физического института академии наук, а Дмитрий Черепанов нашел в земле. Кстати, рассказал священник, встречается камешек только на Тажеране и больше нигде в мире!
А еще с помощью друзей он собрал уникальную коллекцию – нерукотворные кресты. Их можно обнаружить прямо внутри камней. Этот экспонат, например, знаменитая беломорская рогулька, а это – ставролит – минерал с Кольского полуострова. Говорит, что и на Байкале можно встретить подобные.
Несколько лет назад Дмитрий Черепанов набрал группу старшеклассников. Они ходили вместе с ним «в поле», делали свои первые небольшие открытия, а главное – увлеклись на всю жизнь минералогией. Некоторые, в том числе младший сын отца Дмитрия, стали студентами ИРНИТУ, выбрав факультет, на котором в свое время учился он сам.
На вопрос, не мешает ли религия науке, священник отвечает:
– Ничуть. Вера – это ведь тоже жажда познаний. Почему я пришел к вере? Одним из мотивов как раз была жажда познаний. Научный метод познаний ограничен, потому что не позволяет познать душу. Человек не может понять себя, мотивацию своих поступков, тем более, научными методами он не может себя изменить. Истинная вера – один из методов самопознания, взаимоотношения между людьми. В конце концов, она пытается дать ответы на такие вопросы, которых наука не знает. Многие обыватели, например, считают чудом нечто сверхъестественное. А те, кто находится к этому сверхъестественному ближе остальных – я имею в виду священнослужителей – называет чудом вполне земные дела: самопожертвование, доброту, искренность, любовь… Я рад, что понять это мне помогла православная вера.
