Заказник «Иркутный»: всюду жизнь!

В рамках освещения рубрики «Охраняемая территория», где мы говорим об экологических проблемах заповедных уголков Прибайкалья, корреспонденты «Областной» побывали в природном региональном заказнике «Иркутный», расположенном на территории Слюдянского и Шелеховского районов. Там они убедились, что в последние годы популяции диких животных, которые на рубеже тысячелетий оказались без охраны, сейчас восстанавливаются. Однако серьезный урон флоре и фауне тех мест люди продолжают наносить, главным образом речь идет о неорганизованных туристах.

В фотоловушки попадают не только звери

Это в городе тепло и сыро, а за городом – зима. Только сделаешь полшажочка с узкой таежной тропы и по пояс проваливаешься в снег. Да и тот уже не такой сухой и рассыпчатый, а липкий, напитавшийся влагой от дневных оттепелей. На южных склонах гор повсюду виднеются прогалины, их в поисках пищи и пригрева облюбовывает в это время года разное зверье. Увидеть хоть кого-то из обитающих в окрестностях Иркута животных – наша с фотографом главная цель. А у сопровождающих нас сотрудников заказника есть свои задачи: проверить кормушки, снять данные с фоторегистраторов, установленных рядом с местами прикорма.

К границе заказника от деревни Быстрая добираемся сначала на «уазике», потом пересаживаемся на снегоход с санями. В урочище Домашний ключ отмечаем, что от трехсоткилограммового тюка сена копытные оставили не более четверти.

Ароматное, скошенное здесь же, в живописной долине реки сенцо пришлось по вкусу косулям. Мы видели их многочисленные следы вокруг кормушки, а вечером, проверив снимки с фотоловушки, еще раз удостоверились в том, что именно козочки пробавлялись сухой травой у этого урочища.

– Снега много в лесу, им тяжело. Вот и ходят косули по солнцепекам и лесосекам, побеги собирают, веточки, кустарник, молодой осинник. Мы для них сено заготавливаем, веники. Но в фоторегистраторы попадают не только животные. Однажды я заметил в кадре двух мужиков. Шли с ружьем. А находиться с оружием на особо охраняемой природной территории нельзя. Я провел административное расследование. Как выяснилось, это шли лесозаготовители, они работали на деляне у границы с заказником. Выписал им штраф, а они удивились: «Мы просто позвонить хотели, тут сотовый лучше берет. И как вы нас вычислили? Я сказал: «По спутнику». Штраф заплатили, но ружье не нашел, спрятали. А вообще с ружьями стало больше людей попадаться, но это в основном туристы на Иркуте, потом расскажу, – правит дальше путь наш собеседник Николай Зенков.

Название должности у него длинное – государственный инспектор отдела государственного управления и надзора в области организации и функционирования государственных природных заказников регионального значения Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области, и обязанностей много. Вдвоем с егерем Сергеем Кокориным Николай полностью отвечает за порядок на территории заказника «Иркутный», а это без малого 30 тыс. га.

Ученые всех подсчитали

Эта особо охраняемая природная территория (ООПТ) была образована в пределах Слюдянского и Шелеховского районов еще в 1967 году решением Иркутского облисполкома. Изначально заказник выполнял функции охраны популяции дикого кабана, в настоящее время он имеет комплексный ландшафтный профиль.

В конце прошлого десятилетия была образована Служба по охране и использованию животного мира Иркутской области. Это стало вынужденным и необходимым решением после постперестроечного безвременья, разгула браконьеров и черных лесорубов. И в первую очередь нужно было пересчитать всю растительность и живность.

– Инвентаризация заказника «Иркутный» проходила в 2013 году, привлекались ученые из Института географии СО РАН, биолого-почвенного факультета ИГУ, Иркутской сельскохозяйственной академии. Охотоведы, зоологи, ботаники, ихтиологи, орнитологи проводили там масштабные исследования. Только гербариев было собрано более 800 листов, насекомых собрано около 1,5 тыс. экземпляров. Ученые указывали на ряд серьезных проблем, связанных с сокращением численности ряда представителей флоры и фауны. И в то же время был сделан однозначный вывод – несмотря на активное освоение близлежащих территорий, в заказнике сохранилось немало видов, характерных для эталонных коренных природных сообществ. Поэтому заказник представляет собой уникальную для сохранения генофонда редких и охраняемых животных и растений территорию, – комментирует начальник отдела Службы по охране и использованию животного мира Иркутской области Александр Кондратов.

Хоть и в меньшем количестве, чем десятилетия назад, но в этих краях все еще нерестятся ценные виды рыб и вьют гнезда редкие птицы. В лесах и на скалах можно увидеть краснокнижные растения, включая сохранившийся тут аж со времен доледникового периода селезеночник Седакова или нежную таежную орхидею – лиловый крупноцветковый башмачок.

Первая встреча

Все это буйство красок предстанет взору несколько месяцев спустя. Сейчас вкупе с веселыми трелями синицы и бодрой дробью дятлов о скором пришествии весны свидетельствуют только набухающие почки вербы.

А пока же видовые картинки, оставшейся со времен старого лесхоза просеки – почти новогодние, сказочные. Но только начнешь мечтать, что вот-вот упадут на голову заветные три орешка, как осиновая ветка хлестанет тебя по лицу, или вовсе занесет с дороги вместе со снегоходом в березовую поросль. В лесу не зазеваешься, за внешней красотой скрывается серьезная опасность.

Вот мы видим совсем свежие следы волка, он шел навстречу нам и свернул вниз, к Иркуту, услышав рев «Бурана». Здесь у серого хищника проходит круговой маршрут, рыщет разбойник в поисках поживы. Часто ею становится одно из самых беззащитных копытных – кабарга. Ее «автографы» на снегу мы замечали не раз, а вот самих животных лицезреть не пришлось – очень уж они пугливы.

Зато вскоре во всей красе перед нами появились старшие товарищи по отряду в звериной классификации. Всего в метрах семидесяти шли три изюбря. Серовато-бурые, статные, мощные звери, увенчанные ветвистыми рогами, бросили на нас кроткий взор больших влажных глаз и понеслись вниз по склону. Даже спасаясь от угрозы и сверкая светлыми пятнами хвостовых «зеркал», позволяющих оленям не потерять друг друга из вида в густых зарослях, они бежали величественно и благородно. Зачарованные этим зрелищем, мы не успели поменять на фотоаппарате объектив и расстроились – неужели больше никого не встретим в здешних лесах?

– Да вы и так фартовые! – смеются сотрудники заказника. – Сразу трех самцов изюбря увидеть в дикой природе – это удача. Они объединились, чтобы вместе было проще защищаться от хищников, искать пропитание. Совсем скоро олени сбросят рога, а потом и вовсе разойдутся их пути. Раздерутся, когда начнут маток делить.

Гон изюбрей приходится на раннюю осень. Самцы ревут так, что слышно на много километров вокруг. А спустя восемь месяцев после брачных игр их подруги приходят на отел в урочище Медвежка. Здесь самый дальний «медвежий угол» нашего этапа пути – дальше скальник и крутые тропы, пройти которыми под силу только зверью. Судя по уже опустевшей кормушке с сеном, бывает оно здесь часто.

– Название урочища говорит о наличии в этом месте медведей. Почему же тогда именно сюда приходят телиться самки изюбря?

– Да, мишки здесь ходят, собирают олений молодняк, сейчас же спят по берлогам. Но все равно место это глухое, рядом озеро, солонцы. А главное, нет человека, нет фактора сильного беспокойства для животных. Кроме нас в урочище никого не бывает, – утверждает Николай Зенков.

Возвращаясь к «уазику», проверяем еще один биотехнический комплекс. Всего их в заказнике 12. Там есть разные сооружения, кормушки для сена, смотровая вышка, ясельные кормушки для молодняка, солонцы различных типов. Подкармливают животных комбикормом, вениками, минеральными добавками. К услугам пернатых предусмотрены и так называемые порхалища. Птицы купаются в песке и избавляются тем самым от клещей, пероедов и других паразитов.

Туристы пугают животных пилами и вувузелами

Легко себе представить, какой соблазн для охотников представляют собой эти прикормочные площадки и биотехнические комплексы, ведь все в округе изрыто чьими-то копытами.

– Раньше бы вы столько следов не увидели. Когда только заказник начали охранять, здесь был просто проходной двор. Браконьеров было так много, что даже до драки доходило: «Да вы кто такие? Мы здесь охотились всегда и будем охотиться!». С населением проводили работу, объясняли, что рядом есть охотугодья общего пользования, а в заповедной зоне нельзя охотиться, рыбачить, костры жечь. За нарушения предусмотрен крупный штраф, а если поймают за браконьерство – то это сразу уголовная ответственность. Стал народ привыкать к порядку. Но вот с отдыхающими, с теми, кто сплавляется по Иркуту – беда, – сетует егерь Сергей Кокорин.

Не раз и не два мы возвращались к обсуждению этой темы по дороге к зимовью. Шла она по льду Иркута. Как и положено реке, начинающей свой путь высоко в горах, в том числе в ледниках вечно заснеженной вершины Мунку-Сардык, она имеет крутой и капризный нрав.

В этом году, например, здесь рано выпал большой снег, лед толком не успел промерзнуть. Поехал инспектор по старому зимнику до дальних кормушек, да провалился, благо удалось ему с помощником спастись и технику вытащить. Поэтому с пешней в руках пришлось торить себе дорогу по другой стороне Иркута, где раньше, наоборот, проехать без риска для жизни было невозможно. Кстати, ездить здесь имеют право только сотрудники заказника, для остальных передвижение по особо охраняемой природной территории на любом механизированном транспорте запрещено в любое время года.

А на плотах и байдарках – пожалуйста. Летом на реке наблюдается настоящее паломничество сплавщиков. Только в прошлый сезон по Иркуту проплыло порядка 10 тыс. человек.

– С организованными группами работать проще. Переговоришь с инструктором, нормально себя люди ведут. А вот дикий туризм – совсем другое дело. Только ружей у них в прошлом году изъяли 12 штук. Они оставляют костры без присмотра, то пилить что-то начинают, то динамики включать громко. Однажды причалили к берегу отдыхающие. Мы им инструктаж провели, те вроде все поняли, только отъехали, слышим страшный рев – они решили в дудку болельщицкую подудеть – в вувузелу. Представляете, какое это беспокойство для животных, – продолжает Николай Зенков.

А пока шумит на Иркуте только наш автомобиль. Даже пощипывающая прошлогоднюю траву компания из пяти молодых косуль не сразу сбежала от нас с солнцепека за скалу. Летом столкнуться с такой козьей безмятежностью тут было бы практически невозможно. Но еще больше нам повезло недалеко от того места, где располагается зимовье. В урочище Тополя мы заметили кабанье семейство – мамашу и двух весьма подросших поросят.

Таежные новости

Дикие свиньи, как и их домашние сородичи, и, что уж скрывать, как человек – отличаются широкой пищевой толерантностью, проще говоря, всеядностью. Но если нам, двуногим хищникам, питаться жучками-червячками приходится (за редкими исключениями) только в самом крайнем случае, под угрозой голодной смерти, то для кабанов, в другое время предпочитающих меню из кедровых орехов, каждую весну порыться на оттаявших берегах в поисках такого корма – дело обычное. Все под корягами, камнями, у корней кустов изрыто их копытами и изрыто рыльцами. А тут еще для них устроен фуршет с комбикормом. Но и эта семейка отказалась позировать на редакционное «фоторужье», поспешно ретировалась в заросли.

– Ну, что вы хотите? Кабан – животное осторожное и чуткое. Видит не очень хорошо, зато чует прекрасно. Это еще удивительно, что они так близко подпустили к себе, – утешают нас сотрудники заказника.

В зимовье у быстро растопленной печки мы ведем неспешные беседы. Над потолком тускло горит лампа, заряженная от аккумулятора. Снаружи иногда доносится далекое уханье филина, но в основном так тихо, что даже можно расслышать плеск воды под слоем речного льда. Наши разговоры о политике и разных городских вестях как-то быстро вязнут в этой плотной тишине, зато каждое сообщение о жизни таежной звучит по-настоящему громко и значительно: «Лед на Иркуте проваливается, вода совсем упала»; «Не было раньше такого нашествия лис, помнишь, в прошлом году она даже кабарожку задавила»; «Кедрачи совсем иссохли без химобработки от шелкопряда, а теперь еще и какая-то водянка у них завелась, старожилы и не слышали о такой».

Известие про водянку, которая губит деревья, не из приятных для кабанов, потому что на кедровых орехах они нагуливают на зиму жир, в кедрачах же и поросятся. Это секачи-одиночки, добравшись сюда многокилометровым путем из других мест и свершив предначертанное природой, уходят восвояси. А самки с молодью остаются жить в долине Иркута, собираясь то отдельными семьями, то небольшими табунами.

На следующий день, проверив спозаранку еще несколько кормушек и угодив в небольшую аварию на снегоходе, мы возвращаемся домой. От этих гор, от чистейшего воздуха, от переливающегося на солнце снега возникает вчерашнее сказочное дежа-вю. Но опыт подсказывает, что расслабляться нельзя, тем паче, что под колесами внедорожника то вода всплывет, то за стеклом промелькнет очередная цепочка следов – здесь всюду жизнь.

Мы даже уже пытаемся распознать, кто спешил по своим делам – выдра, заяц или белка. Обсуждаем и итоги фотоохоты регистраторов – там были и изюбри, и косули, и кабаны. На одном из снимков вырисовалась такая жуткая мордуленция, что мы подумали было, не завелась ли в заказнике легендарная чупокабра, а повернув так и сяк кадр, убедились: прямо перед ловушкой, изогнув шею, строила рожицы обычная дикая коза.

Но чуда все равно очень хочется. Как в походе за грибами порой просишь у леса: «Ну, хоть один пошли в мою корзинку», так и в этой командировке говоришь с тайгой: «Покажи кого-нибудь из своих обитателей еще хоть разок, пожалуйста».

И она услышала!

На левом берегу Иркута зоркий глаз водителя заприметил роющегося у прогалины кабанчика. Фотограф Алексей потихоньку вышел из машины, достал камеру и, сделав несколько кадров, сообщил: «Есть! Да их там, оказывается, четверо!». А что на бережку паслось несколько парнокопытных «аборигенов», мы поняли спустя мгновение, когда наши чуткие фотомодели засуетились у кромки льда и тут же дали стрекача по своей кабаньей тропе. Для счастья нам не хватало только этой забавной встречи.

Комментарий

Александр Кондратов:

– Сейчас готовятся к принятию новые положения о заказниках, которые прошли необходимые согласования. Там будут более четко прописаны правила посещения особо охраняемых природных территорий регионального значения. Помимо охоты и рыбалки там планируется запретить все виды хозяйственной деятельности, кроме той, что необходима для функционирования ООПТ, регламентированы сроки посещения с учетом времени выведения потомства животными и птицами. Заказник «Иркутный» имеет хороший туристический потенциал, мы не против развития туризма, но от его «диких» форм нужно уходить. Необходимо обустроить в заказнике несколько стоянок, троп. Однако функция надзорной структуры – охранять, а не зарабатывать деньги. Поэтому, возможно, в этом вопросе нужно наладить государственно-частное партнерство.